Про пердимонокль...

Пакет зелёного горошка был и кончился. Женёк употребил дачный деликатес сам, разглядывая узоры на обоях в кухне. Заняться было решительно нечем.

Дождь лупил, кисли планы на вечер. Вопреки прогнозу, хмурь небесная так и не превратилась в радугу. Женёк стряхнул кожурки в мусорное ведро и уже собрался сесть за уроки, как вдруг услышал голоса в прихожей. Это вернулась старшая сестра с ухажёром.

Странное слово «ухо-жор» немного тревожило Женьку. Парень опасался за свои ушные раковины и в присутствии кавалера прикрывал их руками. Но в лоб первоклашка о пищевых пристрастиях гостя спросить стеснялся.

Обычно чайная церемония проходила при закрытых дверях в спальне. Женьку туда не пускали. Никогда. Даже после уговоров, шантажа и дипломатического давления на жалость. Мальчишка давно всё перепробовал.

Поэтому, пока молодые люди суетились с чашками у плиты, Женёк просочился в комнату сестры и юркнул под кровать.

Пыль встретила шпиона, как родного. За те 10 минут, которые Женёк провёл в укрытии, он почти умер от её удушливого гостеприимства и уже решил выбросить белый флаг. Как вдруг дверь распахнулась, и оживлённая болтовня заполнила всё пространство спальни.

Женька превратился в слуховую воронку, куда без цензуры текли взрослые разговоры, шутки и тягучий смех ухажёра. Маленький шпион думал о том, как стремительно начала складываться его карьера разведчика. Поэтому гордость в перемешку с горохом сильно распирала пацана изнутри.

Женёк всем нутром ощущал передозировку радости и выхлопных газов в организме. Батальоны, так сказать, просили огня! А Штирлиц оказался близок к провалу. Крепко собрав жопку в кулак, он мечтал лишь о том, чтобы выдержал «седалищный клапан».

К этому моменту пыль уже во всю обнималась с гостем и пудрила ему ноздри. Мальчонка понял, что вот-вот разразится громким чихом, поэтому быстро зажал себе нос. Вот тут-то и случился пердимонокль. Под давлением детский организм дал команду: «ГАЗЫ!»

Прогремел гороховый взрыв! Чих рванул наружу через «чёрный ход».

От ударной волны Женьку слегка контузило. Перед глазами промелькнули все 17 мгновений весны. Когда пыль под кроватью снова осела, артиллериста выволокли из зоны поражения, а в комнате открыли окно, чтобы проветрить.

Женьке, конечно, влетело. И за шпионаж, и за применение «химического оружия». Сказали, что он нарушил какой-то международный протокол, поэтому халву сегодня есть не будет.

Карьера разведчика стремительно закатилась под кровать вместе с оторванной брючной пуговицей. А дождь всё барабанил по планам на вечер, поливал карнизы, и в лужах отражались серые тучи, похожие на пузатые стручки предателя-гороха.

Мадам по прозвищу гурман